Метки
Пролог
profession
Всё померкло в её глазах.
Киёми Нагашима не понимала, что произошло. Дома, мимо которых она проезжала каждый день, ещё буквально мгновение назад были видны сквозь лобовое стекло. Впереди улица привычно вела вниз по склону и едва заметно поворачивала направо. Расположившийся там светофор только что загорелся жёлтым, и в этот момент зрение подвело её.
Киёми попыталась моргнуть, но зрение не вернулось к ней. Сколько бы попыток она не делала, ничего не менялось. Всё исчезло: белый седан, который ехал перед ней; свет задних фар автобуса, стоящего на остановке; кучка старшеклассниц, спешащих куда-то по тротуару. Киёми в смятении опустила глаза, чтобы увидеть руль — это шокировало её ещё больше — руль исчез. К слову, она даже не знала где её руки. Не могла почувствовать ни ремень безопасности, обвивавший её талию, ни свою ногу, находящуюся на педали газа. Впрочем, и всего остального тоже не было на своих привычных местах. Была лишь тьма, окутавшая всё вокруг, и простиравшаяся насколько видел глаз во всех направлениях.
Всё вдруг закрутилось, и её понесло в тёплой вязкой жидкости. Она была обнажена. Её одежда исчезла, и она даже не заметила этого.
Снова этот сон.
В этом сне, который она видела каждый год, в сочельник, она корчилась в каком-то непроглядном тёмном мире, не имеющем ни начала, ни конца. Он снился ей, сколько она себя помнила. Не было сомнений — это был он. И сейчас он снился ей. Но чего она не могла понять, так это — почему она видит его сейчас? Как и звёзды, вращающиеся вокруг своих орбит, этот сон наступал с поразительной точностью. Он никогда не снился ей в какую либо другую ночь, только в Рождественскую, и уж точно никогда не приходил прежде, чем она уснёт.
Её тело сильно менялось. Она совсем не чувствовала своих ног и рук. Возможно, их и вправду не было. Голова, туловище и бёдра исчезли, тело стало длинным и узким как у червяка. Так она это чувствовала. Киёми тряслась и скользила сквозь слегка клейковатую тьму.
Что это за место? Такой вопрос она задавала себе много раз прежде. Её тело, похоже, откликалось на это место, тем не менее, сколько бы она не пыталась, она не могла ничего вспомнить. Однажды, в каком-то далёком месте, Киёми чувствовала всё то же: не понимала, что происходит, просто корчилась и плыла. Это в большей степени было реальностью. Было ли это вчера, или в прошлом году, или ещё раньше? Она не могла вспомнить. Стоит заметить, что не до конца было ясно, идёт ли вообще время в этом безкрайнем мраке.
Киёми почувствовала, что её тело снова меняется. Что-то небольшое медленно отделилось внутри неё. В то же время она ощутила лёгкое давление в глубине, и низ её тела поплыл в противоположном направлении.
Теперь её стало две.
Это было странное, спокойное чувство. Казалось, что время течёт так спокойно, так безмятежно.
Где я? Когда это происходит? Что я? Эти ничтожные вопросы больше не имели никакого значения. Она просто хотела продолжать плыть во тьме.
Постепенно она делилась на части. Но боли вовсе не было. Даже наоборот — её тело было безчувственно, и это был момент блаженства. Всё было спокойно. Никакой суматохи. Её тело делилось на части, и этот процесс будто был абсолютно естественен. Умиротворение. Всё что она чувствовала — умиротворение.
Киёми позволила нервам утихнуть, отдаваясь во власть несущего её потока…
Её зрение полностью вернулось. Вернулось так же неожиданно, как и исчезло. Теперь она отчётливо видела свои руки, вцепившиеся в баранку автомобиля. Киёми моргнула и посмотрела прямо перед собой.
Лишь мгновение отделяло её от столкновения с телефонным столбом.
О скитаниях вечных 